Икизли (Радова) Прасковья Николаевна, 1936 г.р., с. Конгаз, Комратский район

Прасковья Николаевна, расскажите, пожалуйста, о себе, где и когда вы родились? Кем были ваши родители, братья, сёстры?

Мы все отсюда из Конгаза. Я здесь родилась и всю жизнь прожила. Отец – Радов Николай Фёдорович (он на Алтае умер), мать – Радова Мелания Георгиевна. Есть у меня старшая сестра, она сейчас живёт на Украине. Всего нас было семеро девочек в семье. Старшая – Елена Николаевна родилась в 1934 году, вторая – я, 1936 года рождения, третья Иоанна Николаевна – 1938 г.р., Екатерина Николаевна – 1941 г.р., Федора Николаевна – 1945 г.р. и Анна Николаевна – 1949 года.

Кем были Ваши родители? Чем они занимались?

Родители работали в поле.  Они были крестьянами.

Родители были грамотными?

Мама умела писать. Она по-румынски немного знала. По-моему она когда-то в румынскую школу ходила. Папа не был грамотный.

А какое у вас хозяйство было?

Земля была (поле), быки были, овцы. Хозяйство было вокруг дома. Две коровы были, когда нас уже взяли.

А сколько земли было у вас?

Не знаю.

Вы вступили в колхоз после войны?

Нет, мы в колхоз не вступили. В 1948 году тут был колхоз. Я не знаю, почему мы не вступили туда. Родители так решили, а почему – не знаю. Я тогда маленькая была, мне было где-то 12 лет.

Во время войны, где находилась ваша семья?

 Мы здесь были.

Голод помните?

Я маленькая была.  У нас в семье от голода никто не умер. А в Конгазе люди умирали. Много, наверное, людей умерло. Но я не помню этого.

В школу вы ходили?

Здесь я ходила в школу. Когда нас депортировали я перешла в пятый класс. Я училась в молдавской школе. У нас была, и русская, и молдавская школа. А там уже на Алтае пошла в русскую школу.

День 6 июля 1949 года вы помните?

Знаю, что ночью нас разбудили родители и отвели к соседям. Нас там оставили, а сами куда-то ушли, ночевали у кого-то. А на второй день, у нас ведь была маленькая девочка, которой было три месяца всего, её нужно было кормить грудью.  Когда понесли маленькую к маме кормить, мы все тоже вышли  друг за другом, как зайчики, на улицу.  И нас все увидели. Одна соседка пришла и сказала маме, что надо выйти, а то пока нас солдаты не найдут не уедут из села. А потом под вечер, может быть шесть часов было, все к дому подошли. Там были солдаты, и они начали собирать наши вещи, потом посадили нас на машины и повезли нас в Болград, мы там переночевали.

То есть когда за вами пришли, вас дома не было?

Да, родители были у одних соседей, мы у других. Маленькая сестричка с нами была, мама её оставила с нами. Старшая сестра её нянчила всю ночь, а потом под утро ей сказали отнести ребёнка к матери. И мы пошли туда все вместе.

А что вы из дому взяли с собой? Разрешили вам что-то взять с собой?

Мы взяли с собой немного пшеницы. У нас ребёнок маленький был и соседи сказали взять тазики, кастрюли, лампу.  А больше я не знаю, что взяли.

А вам кто-то сказал, куда вас везут? Почему забирают?

Нет, я не помню такого.

Потом нас повезли в Болград. А дальше посадили на товарный поезд и 18 дней мы ехали. Каждый раз, когда мы подъезжали к какому-то городу и останавливались, нам давали кушать. Потом, когда нас привезли, на вокзал подъехали машины и забрали нас.

А куда именно вас привезли?

В Алтайский край, Солонешенский район, Светленский совхоз, Светленская ферма. Это находилось в горах. Туда мы приехали, когда уже стемнело, нас много было. А на второй день уже распределили кого куда. Мы остались в этом совхозе, на этой ферме.

 Куда вас поселили?

Сперва мы жили в школе, пока школа летом не работала. Мы там в спортзале жили, в одном большом зале. А потом, когда в сентябре начались занятия в школе, мы жили рядом, в одной комнате две семьи.  Там мы всю зиму жили. 9 июня 1950 года наш отец умер, в него ударила молния,  и мы остались с мамой. Сестре, которой было три месяца, когда нас забрали, тогда уже был годик. Остальные девочки были постарше и мы на работу ходили. Старшей сестре было 15 лет, а мне было уже 14.

Отец, когда был жив, возил на телеге воду тракторам и зерно к сеялкам.

А вы в школу там ходили?

Я пошла там в школу снова в 4 класс. Не в 1949-ом, а 1 сентября 1950-го я пошла там в школу.

А кто в семье работал?

Мама работала, старшая сестра и я тоже. Все мы работали. Детям восемь лет, а они дома не видели. Маленькие работали как копновозы. Там летом покос был, сено косили, и дети копновозами работали, старшие - накладчиками. Копновозы возили сено на быках и на лошадях. Когда была школа, мы учились, а после, у же летом работали.

Мама на огороде работала, картошку, капусту  прашевала (полола – а.т.). Мы работали в совхозе и деньги за это получали.

 А что вы кушали?

Первый раз, когда мы туда приехали, нам управляющий выделил по 20 соток посаженной картошки, и мы питались этой картошкой. Уже на второй год, когда нам дали участки, мы сами сажали, прашевали. А когда отец умер, мы купили себе корову.

Вы все время оставались  на этой ферме?

Да, только на этой ферме мы были. Там были коровы и поле, где мы работали. Люди на покос ходили. В 1951 году я получила квалификацию и стала рабочей. Мы и зимой работали. Я уже тогда в школу не ходила, потому что там школа только 4 класса была. В 1952 году меня взяли на работу уже дояркой. Я там работала уже пока сюда не приехали.

Опишите ваш рабочий день.

Рано утром в 5 часов мы вставали на дойку. После дойки раздавали корм коровам. Потом приходили домой, завтракали. В обед опять на дойку обеденную. Коров снова кормили. И вечером опять на дойку. Шесть дней работали, а седьмой день - выходной. Зимой только было пять дней рабочих, когда мы доили, на шестой день мы уже молоко возили, а седьмой день – выходной. По 15 коров вручную доили. Летом доили где-то два часа, а зимой молока мало было. А летом утром коров подоили, покушали и на покос потом сходили, потом приходили на обед, обеденную дойку доили и опять на покос. На покосе мы нагружали на волокуши. Стог нужно было до вечера завершить нельзя было всё так оставлять на второй день, чтобы дождь на намочил. Бывало, что вечером не закончили стог, уже темнеет, надо завершить. Потом приходили на дойку, уже темно было, коровы не привязанные были, мы так их и доили. Я маленькой была, а корове бывает что-то стукнет в голову, она как укусит, прыгнет через тебя и убежит. Тогда я беру стульчик, иду к ней и там её начинаю доить.

Старшая сестра тоже дояркой работала. Третья сперва работала телятницей – телят кормила, а потом тоже дояркой работала, когда подросла немного. А четвертая сестра училась, она училась хорошо, закончила  4 класса, а после поступила в 5-ый класс в другую школу, в селе Берёзовка, которое было в 20 километрах от нас.

Когда мы обратно приехали, жили в Украине, там моя сестра окончила 10 классов, а потом мы сюда приехали.

Почему? 

Потому что нас здесь на учет не брали, и побыв здесь всего неделю, мы поехали на Украину, там работали.

А там, на Алтае, какие ещё люди были?

Немцы там жили, их тоже выслали. Четыре или пять семей немецких там жили. Русские местные там жили. Были и молдаване отсюда. На той ферме, где мы остались, жили три семьи из Гагаузии, по-моему еще три семьи молдаван было. А остальные местные русские были.

Находили между собой общий язык?

Находили, не было никаких проблем.

А у местных русских были свои дома?

У них в квартирах жили по две-три семьи. Там у них в том совхозе не было своих домов. Ну, в колхозе были у людей свои дома, а здесь не было.

А ваша вся семья в одной комнате жила?

Сперва мы жили две семьи в одной комнате, затем, когда у нас отец умер, мы в этой комнате одни остались. А после, нас опять перевели в другую комнату, где мы жили ещё с одной семьёй – их было шестеро и нас семеро. Два года мы с ними жили. Потом нам дали одну квартиру, где мы тоже одни не жили. С нами русская семья жила.

Магазин у вас там был?

Был магазин, маленький. Привозили туда продукты. Например, сахар, хлеб. Там пекарни не было. Из колхоза привозили муку, мама брала и сама дома пекла хлеб.

А больница была?

У нас больницы не было, даже медсестры не было. Если кто заболеет, то приходилось ехать туда, где у нас сельский совет, за 20 километров от нас.

Сколько человек там жило?

Там всего 14 домов было. А в каждой комнате могло жить и две семьи, и три семьи.

Комендант у вас был?

Комендант у нас был. Каждый месяц мы должны были отмечаться, подпись ставить, что мы никуда не ушли. А комендант находился в районе – это за 35 километров от нас. Он сам каждый месяц приезжал и мы подпись ставили. Никто не убегал оттуда. Да и зачем убегать? Мы же маленькие были, мы привыкли уже там жить. Если бы родители не хотели сюда, может быть, мы бы там остались. Сейчас туда большинство едет на работу, потому что здесь работы нет.

А как вы проводили выходные дни?

Отдыхать не отдыхали. Когда выходной был я шла в гору, рубила дровишки, готовила дрова, чтоб было чем топить. От нас лес находился в 60 километрах. Рядом с нами дров не было, и мы делали кизяки.

Возле речки у нас росла смородина, мы её собирали. А осенью, когда солому собирали, там была костяника, красная  такая, пучками росла.  Её мы тоже собирали. Клубника на горе росла, только некогда за ней было ходить. Когда садились на обед кушать, дети ходили клубнику кушать. А ещё черёмуха была там. Не было яблок, помидор, перца, но огурцы росли. Мама сажала их. Картошку сажали и огурцы. И коров кормили тоже картошкой. Она там хорошо росла. Кукуруза не успевала поспевать. Хорошо росла капуста, морковка, картошка и огурцы.

С Конгазом поддерживали связь?

Сёстры отца остались здесь. Мама писала им письма. Они присылали посылки, в основном красный перец. Там перца не было и мама всё время писала, чтоб они высылали красный молотый перец.

Вы не помните смерть Сталина?

Не помню я.

Церковь там была?

Нет, церкви не было. Негде было крестить детей.

Когда вас отпустили?

В 1956 году, по-моему, в сентябре пришло освобождение, но мы оттуда выехали 25 октября.  А 7 ноября мы уже были в Конгазе. В Конгазе мы пожили у тёти неделю и потом поехали на Украину. Там нам дали квартиру, и мы там начали работать. На Украине мы жили в Серпнёво. От Бессарабки - 3 км. Там нам дали квартиру в немецком доме. В Серпнёво тоже был совхоз. Работали мы там, как говорится, куда пошлют. Мама работала на мельнице, а мы летом кукурузу прошевали, а зимой грузчиками работали, возили кукурузу оттуда в Березино, а из Березино пшеницу возили. Там не было мужчин, одни девочки грузчиками работали.

Потом каким образом в Конгаз вернулись?

Я замуж вышла и сюда приехала. А остальные после сюда уже приехали. Когда моя сестра начала здесь учительницей работать, мама тоже сюда переехала с остальными сестрами.

Сестра окончила в  Украине 10 классов, потом в Кагуле училась гагаузский язык преподавать, а после она поступила на заочное отделение на математику. Работала и училась, до сих пор работает.

Когда вернулись в Конгаз, вы кем работали?

В 1957 году я вышла замуж. Когда я приехала в Конгаз, работала шесть лет на ковровой фабрике, пока фабрику не переместили в Комрат. Тогда дети маленькие были, и я туда уже не поехала. Потом лето проработала здесь в лесхозе, сезонно работала. А потом поступила в сельпо, где работала в столовой официанткой шесть месяцев. У меня дочка маленькая была, мама меня начала ругать, потому что ребёнок у меня дома маленький оставался.  Потом я в школе работала 5 лет техничкой до 1971 года.  В этом же году опять в колхоз перешла работать дояркой. Там я работала до 1993 года.

На доске почёта вы были? Ценили ваш труд тут?

Были у меня тут премии, и грамоты есть.

Чувствовалась какая-то разница между теми, кто был депортирован и теми, кто оставался в селе?

Не было никакой разницы. Все люди одинаковые.

Как вы восприняли изменения , произошедшие после развала СССР?

Мы рабочие, я не знаю, как мы восприняли. Не помню ничего. Особо на нас не повлияло это.

Сколько у вас детей?

У меня было пятеро. Сейчас их стало трое. Старшая девочка сейчас едет в Турцию на заработки, вторая здесь, в Конгазе, и третий – сын. А муж у же девять лет как умер.

Какой период в вашей жизни был самым счастливым?

Я жила и работала, потому что тяжело мне приходилось. Дети маленькие были, помогать некому было. Не очень-то легко было. Муж помогал, мужскую работу выполнял, мог привезти дрова. Муку и я делала, не только он. А он иногда печку топил, потому что я с работы иногда приходила и в  десять, и в одинадцать вечера. Бывало, и в час ночи возвращалась с работы. Он тогда кормил детей и печку топил.

Когда вы на пенсию вышли?

В 1986 году, мне было 50 лет, у меня было 5 детей и меня отпустили на пенсию. Но я после пенсии ещё шесть лет проработала, потому что на работе нужны были люди, и они меня заставляли работать.

Какая у вас пенсия сейчас?

Сейчас  я получаю 1793 лея, а в прошлом году получала 1680 леев. Первый год я получала потолок 120, а потом прибавляли и прибавляли. Сейчас нам, репрессированным, дают по 100 леев каждый месяц. Это не примария выдаёт, я в Социальном банке получаю.

Есть какое-то очень яркое воспоминание из сибирского периода?

Вспоминается, какая я была молодая и как там жили. 

Вас реабилитировали?

Да, нам книжку дали, где говорится, что мы репрессированные. Я забыла в каком году нам её выдали. Первый раз нам пришло платить за свет, за газ всего половину стоимости, а после эту льготу отменили. Сейчас просто доплачивают по 100 леев.

Спасибо Вам большое за замечательный рассказ.

Интервью и литературная обработка Алексея Тулбуре

Транскрибирование – Татьяна Булгак

Интервью от 20 апреля 2013 г.

Транскрибирование от 22 февраля 2014 г.