Икизли Илья Николаевич, 1933 г.р., с Конгаз, Комратский р-н

Илья Николаевич, расскажите, пожалуйста, о себе, о вашей семье.

Я родился в Конгазе в 1933 году, 10 июля. Отец мой - Икизли Николай Ильич, мать – Икизли Мария Федоровна. Оба 1900 года рождения. Старший брат Икизли Иван Николаевич, 1921 г.р. Он служил в румынской армии военным пожарником, в Фокшанах.

Он воевал?

Нет, их на фронт во время войны не отправляли. В 1944, после капитуляции Румынии его, как бессарабца, отправили домой.  Другой брат, 1937 г.р., - он не служил. И сестра, Стефанида Николаевна Икизли. У ее мужа фамилия тоже Икизли, так что менять не надо было.

Родители Ваши чем занимались?

Мой отец в 1943-44 гг. работал в примэрии писарем. Мать была безграмотной.

А до этого чем он занимался?

Был крестьянином. И потом, поскольку он был грамотным, его взяли в примэрию. Я ничего не скрываю. Отец в 1944 г., когда русские наступали, очень боялся. Сталин же еще в 1940 году поднял людей из сел, богатеев.  Так вот, отец боялся, что его выдадут односельчане, что он работал в примэрии, и никто не будет разбираться, арестуют и всё – конец.

Он спрятался, бежал?

Он бежал в Румынию. 18 лет там жил. В Крайове. Знаю даже адрес: ул. Тудор Владимиреску, 25. Потом он вернулся. Это было, когда я демобилизовался из армии и женился – жена у меня молдаванка. Пошли дети, моя мать за детьми присматривала. Как-то получила она  письмо от него и говорит нам: «Давайте мы его сюда перевезем, а то умрет там в Румынии». Вызывайте, говорит, - его домой.  Я все документы выправил о том, что он бессарабец, отправил в Румынию, и румыны разрешили ему  уехать.

Приехал?

Да. Никто ничего ему не сделал, не обидел. Даже пенсию ему начислили. С отцом в примэрии работал русский, бежавший во время революции из Николаева в Бессарабию. Этот русский выступил свидетелем, что отец  работал. Не знаю, нашел ли отец  других свидетелей в селе, или нет.  Одним словом, он вернулся и стал жить с нами. Жил он у меня.

После того как  отец Ваш вернулся из Румынии, он сколько еще с вами прожил?

Мало прожил, заболел и умер.

В Румынии он не женился?

Нет, жил сам.

А какое хозяйство до войны, во время войны было у вашей семьи?

 Был маленьким, но помню хорошо, что у нас было около 13-14 овец. Была корова и пара лошадей.  Отец со старшим братом ездили в поле, сеяли, пропалывали – вели сельские работы, одним словом.  Мама работала по дому.   Я был маленький.

Что случилось после того, как убежал Ваш отец?

Конфисковали дом. Из большого дома нас выгнали в 1945 году. Мы перешли в маленькую кухоньку, стоящую отдельно, в которой мы до этого готовили и кушали летом.  Она тоже наша была, в нашем дворе стояла.

Туда перешли мама, я, младшие брат и сестра. Старший брат жил отдельно от нас, на квартире в Конгазе.

Несмотря не то, что у нас все отобрали, нас заставили платить налог. Из дома все выметали, чтобы налог этот выплатить.

В нашем доме разместили Конгазскую семенную лабораторию. Помню вывеску:  «Конгазская семенная лаборатория». Конгаз тогда был районным центром. Был Конгазский район.  А в 1947 году организовали здесь колхоз и привозили с поля зерна на анализ в эту лабораторию.

Как Вы пережили голод  1946-47 гг.?

Была сильная голодовка. Кушать не было совсем ничего. Мать пошла искать работу в Баймаклию. Там люди жили немного лучше. Она работала у частников – любую работу делала. Работала неделю, в воскресенье приходила домой. Рассчитывались в основном продуктами, зерном – кто, что мог.  Это было в 1946 году. В 1947 стало легче, государство стало выдавать по два кг кукурузы на душу.

В 1947 я тоже пошел работать у хозяина. Во время пахоты я управлял волом или лошадью, держал их под уздцы.  Хозяин кормил и давал еще что-то. Кто что мог.

Все эти годы мы жили в этой кухоньке.  С  1945 года по 1949 года.

Здесь потом создали Райпромкомбинат, в нашем доме была контора, склад. Рядом у соседа, в его сарае работали кузнецы, плотники, столяры -  колёса делали, другое …  Всё это уже принадлежало государству.

Вы помните день 6 июля 1949 года?

В этот день дома были только мы с сестрой.  Младший брат был в Чалыке, там наш дядя кузнецом работал в совхозе и взял его к себе. Он там пас соседских коров.  Мама была в Баймаклии.

В 2 часа ночи пришли двое – солдат с винтовкой и старичок местный, видимо из сельсовета его послали. Солдат откуда знает куда идти, вот ему сопровождающего и дали. Так шли к каждому – солдаты с сопровождением из местных.

Я проснулся, смотрю, сидит солдат и мужик местный. Спрашиваю: «В чем дело, чего пришли?». Отвечают: «Утром мы уйдем». Я пошел в туалет, солдат за мной и говорит: «давай быстрей заканчивай своё дело и иди обратно в дом».

Вы по-русски говорили?

Нет, я по-гагаузски говорил и знал много слов на молдавском. По–русски не говорил. Я же ходил в  румынскую школу.  Один только класс. После войны больше не ходил, трудно было, нечего было кушать. Хочу идти в школу, а надо идти еду добывать. Ходил на хозяина работал.

А когда Вы этот один класс проучились?

В 1942 году.

Вы говорили солдат за Вами ходил…

Да. Во всем селе как будто тревогу объявили, как будто мы все оказались на фронте.  Село было полно военными, они были из Болградского гарнизона. Много бортовых машин, и в каждой машине по четыре солдата.  Солдаты сидят по углам в кузове, а офицер в кабине с шофером.  Офицеры в звании старшего лейтенанта, капитана – выше не было.

«Собирайтесь» - говорят. Что собирать, ничего у нас не было. Я ходил босиком. Мать сшила какие-то брюки тоненькие, рубашку. Кепка на голове. Всё.  Мы растерялись так сели в машину. Одеяло какой-то солдат взял из дома и забросил к нам.  Хлеба, еды – ничего не было.  Про мать спросили, мы говорим: «Ушла на работу то ли в Баймаклию, то ли в Акуй, мы не знаем – идите ищите».

Мать, оказывается, спряталась там, где была, потому что и в Баймаклии тоже были депортации.

Вам было 16 лет, а сестре?

Сестре 14 лет было. Поехали к соседям и их забирать. После этого поехали в с. Табаки, Болградского района.  С нами, как я говорил, были соседи. Те что-то имели с собой, они держали корову, другую живность. А у нас ничего не было, все съели, продали во время голодовки 1946 года. Мы были нищими. 

Офицер, который сопровождал нашу машину, то ли татарин, то ли азербайджанец, - старший лейтенант, - по пути из своего пайка дал нам сахару, хлеба.

В Болграде всех разгрузили, а нас нет. Мы очень испугались. Офицер этот говорит: «Вы поедете обратно, домой».

То есть как, этот офицер принял решение вас отпустить домой?

Ну, как нас отвезти в Сибирь, на Алтай, или куда там, если с нами не было взрослого, совершеннолетнего, за нами некому было присматривать. И нас не погрузили в вагоны, а привезли на той же машине обратно в село.

Специально для вас гнали машину обратно?

Нет, все машины приехали обратно в Конгаз. Здесь они простояли еще сутки. После этого уехали все до одной.

Почему вернулись все машины?

У них был определенный временной срок, чтобы всех вывести. Они приехали и ждали тех, кого не нашли в первый раз. Например, как мою маму. Но она не пришла.

Вы вернулись в свою кухоньку?

Мы хотели, но не смогли.  Нас и оттуда выгнали. Мы жили на квартире у соседки,  у хозяина.

Мама вернулась?

Да, мама вернулась, и мы жили на квартире у соседки втроем.

Вас больше не пытались депортировать?

Нет. Больше никто не трогал. Я потом устроился работать грузчиком. Профессии у меня не было.

А вы больше не учились?

Нет. Хотел учиться, но… Мои друзья детства пошли дальше учиться, а у меня не получилось. В 1950 году работал пастухом 10 месяцев. У нас сейчас лесхоз. А тогда не было, люди держали коров. Стадо собиралось 30-35 коров, вот их я и пас. 

А в дальнейшем кто-то вам как-то напоминал про депортацию, про Сибирь?

Не помню, чтобы кто-то что-то говорил.

Вижу у вас дом хороший. Вы получили участок и построились?

Когда я женился, я построил этот дом. Жена работала зоотехником, я закончил годичную школу механизаторов.

Все-таки учились.

Да, в 1957 году. Вот с 1957 года и до пенсии работал в этом колхозе. Без какого либо перерыва.

А в ваших документах есть какие-либо записи о том, что вы были в списках на депортацию?

У меня есть удостоверение репрессированного. Есть справка с райисполкома …        

А сестра Ваша училась?

Она, по-моему, три класса закончила.  Здесь в райфинотделе работали русские, и моя сестра у них нянькой одно время работала.

Мама Ваша где работала?

Мама так и ходила по хозяевам и нанималась на поденную работу. Когда я стал хозяином, я ей запретил ходить по другим дворам. Она присматривала за нашими детьми.

Сколько у вас детей?

Четыре. Старший сын закончил Сорокское музыкальное училище, сейчас на заработках в Москве.  Потом у меня дочка, она учительницей работает здесь у нас, в Конгазе. Закончила Кагульское педучилище. Третьей идет тоже дочь, она работает воспитательницей в детсаде.  Младший сын, - от него у меня внук и внучка, - он в Ленинграде на заработках. Купил там квартиру, получил российское гражданство.

Спасибо за интересное интервью.

Интервью, транскрибирование и литературная обработка Алексея Тулбуре

Интервью от 20 апреля 2013 года

Транскрибирование от 2 июня 2013 года